Герой Советского Союза ЖУКОВ Владимир Михайлович
Родился 7 января 1922 года в деревне Грачевка Саратовской области. В 1940 году призван в войска НКВД. Войну встретил 22 июня в Бессарабии, в составе маневренной группы погранотряда. Участвовал в обороне Москвы. В 1942 году после окончания Алма-Атинского пограничного училища был направлен в дивизию им. Ф. Дзержинского. Принимал участие в ликвидации националистического подполья в Прибалтике и на Западной Украине. Длительное время находился на командных должностях. Служил в организационно-мобилизационном управлении Главного управления внутренних войск. Заслуженный работник МВД. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны 2-й степени, медалями. Полковник в отставке. Умер в 2009 году.
ЗАКОНЧИЛАСЬ война, но в западных областях Украины, Белоруссии, в Прибалтике по-прежнему гремели выстрелы и взрывы, лилась кровь. Недобитые бандеровцы, оуновцы, "лесные братья" продолжали подрывную деятельность, терроризировали местных жителей, убивали партийных и советских руководителей.
Сломить вооруженное сопротивление бандитов, помочь органам власти восстановить мирную жизнь в тревожных районах — на это были нацелены сотрудники госбезопасности, военнослужащие внутренних войск, действовавшие на незримом фронте.
ЭТО было в Литве весной 1948 года. Прибывший в республику из Москвы 1-й мотострелковый Краснознаменный полк дивизии имени Ф.Э. Дзержинского под командованием полковника Виктора Даниловича Бровкина выполнял боевые задачи по борьбе с националистическим подпольем в нескольких районах, где свирепствовали бандиты. В одном из них дислоцировался 1-й батальон во главе с майором Владимиром Тимофеевичем Огрызко.
В этом районе орудовало несколько банд "лесных братьев" из так называемой бригады полковника Казимирявичуса. Одна банда действовала с особой дерзостью. Неоднократно совершая насилия над местными жителями, она все время безнаказанно уходила от преследования и предположительно укрывалась в небольшом лесном массиве. Ни поиски в этом лесу, ни засады в населенных пунктах результатов не дали. У бандитов были хорошие пособники из бывших лавочников, скупщиков скота и других богатых хуторян, у которых было отобрано имущество.
Сдавшийся участник другой бандгруппы рассказал, что он неоднократно слышал, как главарь "неуловимых" похвалялся: мол, чекисты ищут его в глубине леса, а он находится недалеко, в каком-нибудь из хуторов. Зачем отрываться от мест, где есть родственники, любовницы и всегда можно найти самогон и питание.
Накануне описываемого случая бандиты посетили несколько таких хуторов, взяли солидную "контрибуцию". Кроме того, захватили члена сельсовета и крестьянина, неоднократно предлагавшего собраться всем миром и помочь военным уничтожить "лесовиков", не успевших укрыться. Связали этих хуторян, вывели на дорогу и избили до полусмерти. Уходя в лес, оставили записку: "Так случится с каждым, кто будет сотрудничать с Советами".
Для поиска и ликвидации банды был выделен наш 1-й батальон, усиленный несколькими подразделениями полка, в том числе минометной ротой без матчасти под командованием старшего лейтенанта Василия Каракаптана. Операцией руководил комбат.
Ранним майским утром, когда плотный туман ещё стоял над речкой и в низинах, подразделения батальона и приданные силы блокировали участок леса, где, по нашим данным, находился бандитский схрон. Поиск приказано было вести моей 2-й роте. В установленное время по моему сигналу поисковая группа углубилась в ещё не высохший от росы лес. Двигаясь за идущими цепью солдатами, тщательно всё осматривающими и проверяющими щупами подозрительные места, я постоянно поддерживал связь с командирами взводов, комбатом и группой блокирования. Примерно через час услышал на правом фланге глухой звук, похожий на выстрел. Вслед за ним ясно послышались команды: "Стой! Ложись!". Затем звук дважды повторился. И тут же по рации командир взвода лейтенант Василий Винник сообщил: "Обнаружена банда".
Когда я с резервом подбежал к тому месту, откуда доносились выстрелы, взводный доложил, что рядовой Ашот Аракелян, осматривая местность, обратил внимание на куст с завядшими листьями. Бдительный солдат с силой потянул его на себя, и в это время из-под земли прозвучал выстрел. Пуля перебила тоненькую березку около Аракеляна. Едва боец успел отпрыгнуть в сторону, как прозвучал второй выстрел, затем ещё и ещё. Крикнув "Схрон!", Аракелян быстро залег и изготовился к стрельбе. Подоспевший лейтенант Винник принял решение: блокировать участок местности, где обнаружено убежище.
Как только бойцы стали окружать куст, из-под него вновь бабахнули выстрелы. Во избежание потерь я приказал поисковой группе остановиться, вести наблюдение и быть в готовности к отражению нападения.
Мы долго не могли вскрыть схрон. Не помогли ни автоматные очереди по крышке люка, ни гранаты. Тогда я предложил использовать металлическую "кошку", укрепленную на длинном березовом шесте. По приказу прибывшего майора Огрызко солдаты раздобыли её на ближайшем хуторе и с её помощью и откупорили убежище "лесных братьев". Наученные опытом, в последующем при проведении аналогичных операций мы всегда имели при себе такие "кошки" с веревками и толовые шашки.
В ответ на предложение сдаться и по одному без оружия выходить из норы прогремели четыре выстрела. После мы услышали глухой стон. Стрельба прекратилась. Расширив лаз, ещё раз предложили сложить оружие. Тишина...
С разрешения комбата я приказал инструктору розыскной собаки направить своего питомца в убежище. Через несколько секунд мы услышали собачье рычание и усилившийся стон.
По моей команде в схрон спустился инструктор. Не прошло и минуты, как из люка выскочил пес, а следом поднялся боец, который доложил, что в убежище четыре убитых и один тяжело раненный в голову бандит.
Раненому была оказана медицинская помощь. Позже он рассказал, что после очередной акции они с главарем отдыхали, а у входа в схрон дежурил часовой. Люк замаскировали деревянным ящиком с землей, в которую был посажен куст. Видимо, земля была не очень влажная, куст начал засыхать. Это и вызвало подозрение у рядового Аракеляна. Когда солдат начал поднимать ящик, дежуривший бандит из-под люка открыл огонь. Потом он был убит осколком нашей гранаты, попавшей в пролом. Тогда главарь, подозвав к себе оставшихся "братьев", методически в затылок расстрелял их. И застрелился сам. "Нашему" бандиту повезло, отделался тяжелым ранением — рука у главаря дрогнула. Повезло и нам: раненый сообщил данные о местонахождении других убежищ.
Рядового Ашота Аракеляна начальник внутренних войск наградил именными наручными часами.
СРЕДИ военнослужащих, принимавших участие в борьбе с бандитизмом, большим авторитетом пользовался Василий Каракаптан. Он участвовал во многих боях, на его счету было немало уничтоженных или захваченных националистов. Один из случаев, о котором рассказывал Каракаптан, мне особенно запомнился.
В марте 1946 года поступило сообщение о том, что на хуторе, расположенном в двенадцати километрах от гарнизона, скрывается опасный преступник. Каракаптану была поставлена задача найти и обезвредить бандита.
Василий уточнил у оперативников обстановку. Хутор находится неподалеку от леса. Значит, почуяв опасность, бандит может быстро скрыться. Среди хуторян у него есть пособники — наблюдатели и связные, от которых он получит сигнал, если поисковая группа будет обнаружена на подходе к объекту. Поэтому идти на задание надо ночью, окольным путём. Были основания предполагать, что преступник не один, скрывается с сообщником.
В полночь группа из четырех человек скрытно покинула гарнизон. Впереди шёл лейтенант Каракаптан. Он вёл своих бойцов по тропам, в обход дороги. Пришлось сделать приличный крюк, чтобы подобраться к хутору незамеченными.
Светало. В сыром тумане едва просматривались отдельные строения. Слышались крики петухов.
— Заходим с подветренной стороны, — шепнул Каракаптан, — а то собаки учуют, и тогда всё пойдет насмарку.
Вот и дом, где, по оперативным данным, прячется бандит. Осторожно проверив дворовые постройки, лейтенант оставил двоих бойцов на прикрытии, а сам постучал в окно.
Дверь открыла заспанная хозяйка. Увидев военных, всплеснула руками.
— Не беспокойтесь, долго у вас в гостях не задержимся, — сказал Василий, заходя вместе со старшиной Ярыгиным в дом.
Поздоровавшись с хозяином, бородатым мужиком с бегающими, испуганными глазами, приступили к осмотру. Вроде ничего подозрительного, если не считать кружки с мыльной водой на плите.
"Похоже, кто-то недавно брился, — подумал про себя Василий. — Интересно, кто? Хозяин — с бородой. Стало быть, посторонний..."
А хозяйка все тараторит: мол, имейте совесть, люди мы честные, мирные, с бандитами не водимся.
Не обращая на нее внимания, Каракаптан с Ярыгиным продолжали поиск. Проверили пол, потолок, отодвинули сундуки, кровати, шкаф...
На половицах под шкафом был отчетливо виден поперечный надрез. У Василия глаз наметан: сразу определил, что здесь вход в убежище.
— Доставай "кошку", — приказал Ярыгину.
Старшина ловким движением зацепил "кошкой" за крышку люка и потянул её на себя. Из-под пола прогремела автоматная очередь. Пуля попала в висевшую под потолком лампу. Свет погас. Воспользовавшись этим, бандит выбросил гранату. Однако старшина был начеку. Схватил лимонку и швырнул её в окно. Раздался звон разбитого стекла, а через секунду во дворе прозвучал взрыв.
— Сдавайтесь! — крикнул Каракаптан. — Иначе угощу гранатой. Сопротивляться бесполезно!
— Ой, лихо! — закричала хозяйка. — Не надо взрывать, вы мне всю хату порушите.
— Насчет хаты не знаю, а пол точно придется ремонтировать, — отодвигаясь от люка, полез в подсумок лейтенант. И добавил серьезно: — Всем выйти во двор. Сейчас подкину гостю подарочек, чтоб навсегда отпала охота шутки с чекистами шутить.
— Не надо гранату! — донесся из-под пола глухой дрожащий голос. — Сдаюсь.
— Молодец, что догадался побриться. В аккуратном виде пойдешь в райотдел, — пошутил Каракаптан.
Бандит посмотрел на плиту, где за чайником стояла кружка с мыльной водой, и, скривившись как от зубной боли, произнес:
— А ты глазастый, командир…
ЛЕТОМ 1951 года политическое руководство Украинской ССР в очередной раз обратилось к бандеровцам с призывом сложить оружие. К этому времени основные силы ОУН-УПА были ликвидированы. Остались лишь мелкие разрозненные группы, продолжавшие терроризировать местных жителей. Для многих бандитов, давно отвыкших от мирного труда, разбой и грабежи стали единственным способом выживания. Ненависть к партийным и советским руководителям, председателям колхозов, активистам толкала их на новые преступления. Поэтому органы госбезопасности, внутренних дел и войска правопорядка в тревожном регионе сосредоточили усилия на решении задач по окончательному уничтожению националистического подполья.
С целью активизации наступательных действий против недобитых бандитов в Западную Украину были направлены 1-й Краснознаменный полк и 1-й батальон 2-го полка дивизии имени Дзержинского. К тому времени я занимал должность начальника штаба этого батальона.
В указанном пункте нас встречали представители правоохранительных органов. Ознакомились с оперативной обстановкой на территории Станиславской (ныне Ивано-Франковская) области и получили боевую задачу. Батальону предстояло нести службу в пяти районах области, ликвидировать остатки бандформирований на их территории, обеспечить там уборку и заготовку хлеба, гарантировать безопасность руководителей партийных и советских органов.
Штаб батальона с резервным взводом под командой старшего лейтенанта Павла Устинова, взводом связи, взводом хозяйственного обслуживания и батальонным медицинским пунктом разместили в городе Тлумаче, районном центре. Первую роту старшего лейтенанта Юрия Житенева направили в соседний район, в село Жабье. Там был, как мы называли, "бандитский регион".
Дней через десять после нашего прибытия на Станиславщину комбат майор Василий Петрович Мельчаков приказал мне выехать в первую роту и оказать помощь старшему лейтенанту Житеневу в уточнении плана действий по уничтожению бандитов из куреня Вовка. Видели его немногие, словесного портрета не было. Из лесу он выходил редко. Лично в акциях в последнее время не участвовал, руководил из схрона, находящегося где-то в лесу. Тактика действий его банды — внезапный налет и стремительное исчезновение. Особенно доставалось селам Вешки и Золотники.
Чекистско-войсковые и разведывательно-поисковые группы мотались по району, часто наступая людям Вовка на пятки, но захватить их не удавалось.
Прибыв в роту Житенева, ещё раз оценил с командиром оперативную обстановку, подкорректировал план. Было решено усилить контроль над домами выявленных оперативным путем пособников бандитов.
В один из дней, согласно плану, проводили поиск бандитов в Золотниках. Блокировав село, несколькими группами начали осмотр намеченных домов. Я примкнул к группе лейтенанта Дунца.
Владимир Дунец прибыл в роту из военного училища. С первых дней хорошо зарекомендовал себя. Солдаты полюбили его за храбрость, умение быстро ориентироваться в сложной обстановке. Он прошел суровую школу войны. Был радистом в тылу врага, в партизанском отряде. Воевал на переднем крае. Его грудь украшали орден Красной Звезды, медали "За отвагу" и "За боевые заслуги". Но достаточного опыта борьбы с бандитами взводный ещё не имел. Я пошел с ним, чтобы показать, как лучше организовать поиск в населенном пункте, помочь в случае необходимости.
Осматривая надворные постройки в усадьбе одного из бандпособников, обратил внимание на беспокойное поведение соседа. Улучив удобный момент, он подошел ко мне и скороговоркой прошептал:
— Пан офицер, зайдить в мою хату, вроде як с проверкой. Я вам щось тыхэнько расскажу.
При осмотре его дома хозяин проинформировал меня, что к сельчанину, живущему на другой стороне улицы, ночами приходят бандиты. Одна из троп, которыми пользуются "гости", пролегает через его сад и огород — он незаметно показал мне тропинку. Тот сельчанин, который привечает "лесовиков", собирает с крестьян "дань" — продукты, самогон, одежду — и все это передает бандеровцам. Жители села остерегаются жаловаться, боясь расправы.
Когда на другой день взвод Дунца, с которым был и Житенев, подъезжал к Золотникам, машину встретила стая разномастных дворняг и овчарок. Собаки со злобным лаем сопровождали автомобиль до конца села.
— Вот так каждый раз. Мы подходим — псы поднимают такой лай, что мертвый поднимется, — сказал Житенев, докладывая мне о результатах разведки. — Какая там засада? С головой выдадут, черти.
Возникла мысль: ликвидировать собак. Но как? Не будешь же ходить по селу и отстреливать псов. В глазах местных подразделение сразу же потеряет авторитет.
Я предложил вариант ликвидации собак, который был согласован с председателем сельсовета и утвержден заместителем оперативного начальника. Для реализации плана попросили в райотделе милиции малокалиберную винтовку с патронами. На следующий день двинулись на автомобиле через Золотники. Собаки сопровождали машину до восточной окраины села. Как только грузовик миновал высоту, псов ликвидировали и закопали.
Теперь нужно было убрать собак в другом конце Золотников. Но там не было прикрывающей высоты. Что делать? Подумав, решили поступить так. Вечером возвращается стадо коров, поднятая буренками густая пыль долго не оседает. В ней и казним четвероногих "бандпособников". Рассчитав по времени, когда хозяйки разберут коров, начнут дойку и улицы села на некоторое время опустеют, мы быстро успокоили стаю.
Слов нет, жаль было ни в чем не повинных собак. Но что оставалось делать? Безопасность людей дороже. Бандитов надо было захватить или ликвидировать во что бы то ни стало.
Через два дня вернувшийся из командировки оперативный начальник поставил задачу: срочно направить в Золотники группу лейтенанта Дунца, устроить засаду около дома крестьянина, который сообщил о возможном появлении бандитов в доме его соседа.
В 23.00 бесшумно заняли места. Вскоре село уснуло. Только в хате пособника бандеровцев горела керосиновая лампа — значит, ждёт "гостей". В два часа ночи услышали шаги. В темноте показался силуэт человека с винтовкой. Следом, на небольшом удалении, двигались ещё трое. Когда идущий впереди приблизился к обусловленному планом действий рубежу, солдат, находившийся в стороне от тропы, остановил его окриком. Бандит мгновенно выстрелил, перезарядил винтовку и кинулся бежать в обратном направлении.
Наперерез ему устремились два солдата, выскочившие из укрытия. Повернувшись, бандеровец успел ещё раз выстрелить. Пуля попала в автомат одного из бойцов. Бандита свалили на землю, заломили руки за спину.
Когда раздался первый выстрел, лейтенант Дунец скомандовал: "Огонь!". Находившийся рядом с ним солдат пускал белые ракеты, освещая местность. Остальные прицельно били из автоматов. Бандиты выпустили несколько очередей, упали на землю, их стволы умолкли. Дунец приказал прекратить стрельбу. Предложил бандитам положить оружие и встать. Но никто не поднялся. Осторожно подошли к месту, откуда бандиты вели огонь, и увидели два трупа и лежащие около них автоматы.
Третьего не было. Один из бойцов доложил, что стрелял по бандиту, перебиравшемуся через плетень. Промазать, по его словам, не мог.
Проверили сообщение солдата. У плетня пусто.
Пальба разбудила село. Чтобы не подвергать опасности людей, Дунец не стал вести поиск ночью, только блокировал выходы из Золотников.
Утром на плетне обнаружили следы крови. Но бандит как сквозь землю провалился. Уйти из села он не мог. Значит, укрылся в каком-нибудь доме. Догадка потом подтвердилась. Раненый добрался до хаты одного из бандпособников и там умер. Через сутки хозяин ночью похоронил его на кладбище.
Это была наша первая победа в борьбе с бандитами на территории Станиславщины.
ОДНАЖДЫ во время поиска схрона в лесу уничтожили одного бандита, оказавшего вооруженное сопротивление. При досмотре его вещей среди продуктов обнаружили маленький горшочек с медом, который нас заинтересовал. Откуда мед? Где бандеровец его взял? В ближайших селах пасек не было. Значит, где-то в лесу. Пасечник должен знать, кто и откуда приходил за медом, рассуждали мы.
Через несколько дней поиск повторили. Но и на этот раз схрон не нашли. Погода стояла жаркая. Люди вымотались, всю ночь двигались в район операции. И я приказал ротному сосредоточить личный состав на лесной поляне. Организовав охранение, разрешил бойцам перекусить и отдохнуть.
Мы с оперативником и офицерами роты стали разбирать ход операции, определяли возможные районы нахождения бандитского убежища.
Неожиданно к нам подошел солдат по фамилии Трусов.
— Товарищ капитан, я нашел пасеку! — обратившись ко мне, произнес боец.
Мы переглянулись, заулыбались. Наверное, ульи привиделись парню во сне, а может, на солнце перегрелся.
Я по-командирски уважал Трусова: смышлен, дисциплинирован, смел, наблюдателен, отличный стрелок. Родом он был откуда-то с Урала или из Сибири. Приглашал меня, помнится, к себе в село на охоту. Расписывал, какие у них замечательные озера, сколько диких уток, другой птицы, "как грязи в болоте", а в лесах много зверья.
Заметив улыбки на наших лицах, Трусов повторил:
— Товарищ капитан, я серьёзно говорю. Пойдёмте посмотрим.
Мне ничего не оставалось делать, как встать и подойти к вещмешку солдата. Трусов лег на спину и предложил мне лечь рядом.
Минуты через три он спросил:
— Что вы видите?
А я кроме яркого неба с редкими пушистыми облаками да верхушек деревьев ничего не видел.
— Разыгрываешь, брат? Сейчас не время для шуток!
— Я не шучу. Понаблюдайте за пролетающими насекомыми.
Я присмотрелся повнимательнее и заметил пчёл. Они летели по одной, по две в обе стороны. Трусов больше не стал испытывать мое терпение.
— Пчёлы летят на разной высоте, приглядитесь. Те, которые ниже, возвращаются со взятком. Ульи надо искать там, куда они направляются, — поделился боец своими наблюдениями и добавил: — Прошу выделить мне отделение, и к исходу дня вам будет доложено о местонахождении пасеки.
— Ладно, Шерлок Холмс, будь по-твоему, — согласился я.
Определив состав, вооружение отделения, указав ему ориентировочно маршрут возвращения, уточнив сигналы взаимодействия и опознавания, я строго приказал сержанту: на пасеку не заходить, а, обнаружив её, сразу же возвращаться в роту.
Не особенно верилось мне в предположение Трусова. Это могли быть и дикие пчелы, которые живут в дуплах деревьев. Но, как говорится, попытка не пытка.
Отделение ушло на поиск, а мы направились в пункт дислокации. Каково же было наше изумление, когда командир отделения и Трусов уже поздно вечером доложили, что пасеку обнаружили.
На следующий день оперативники установили, кто и откуда приходит на пасеку за медом. А вскоре, по данным пасечника, мы в нескольких километрах от того места, где наблюдали полёт пчел, обнаружили схрон и ликвидировали бандгруппу.
НЕЗАДОЛГО до нашего прибытия в Станиславскую область на территории Тлумачского района была наголову разгромлена последняя в этих местах крупная банда; из числа её участников удалось ускользнуть лишь бандеровцу по кличке Твёрдый.
Это был матерый бандит. Отслужив в польской армии, он перед войной женился на местной красавице из бедной крестьянской семьи. Вскоре Западная Украина стала советской. Он сам и его родители, люди очень богатые, встретили новую власть с нескрываемой ненавистью. Когда фашистская Германия напала на СССР, от мобилизации в Красную Армию уклонился. С приходом гитлеровцев поступил в полицию. Зверствовал неимоверно. Многих захваченных партизан и сельчан, сочувствовавших Советам, расстрелял и повесил этот изверг. Когда вернулась Красная Армия, вступил в банду. Был руководителем службы безопасности. Лютовал пуще прежнего. Убив свою жертву, вешал труп где-нибудь около дороги для устрашения. Особенно ненавидел русских, считая, что это они, "кляти москали", лишили его семью богатства. Наверное, за "идейность" и да- ли ему сообщники кличку Твёрдый.
В родных местах он долго не появлялся. Местные жители считали его погибшим. Но однажды ночью тайком Твёрдый пришел домой. Родители его уже умерли. В доме жила жена со своей матерью. Как потом рассказала тёща, Твёрдый хотел, чтобы жена ушла с ним в банду или стала его пособницей. Она отказалась. Просила мужа добровольно сдаться, убеждала: может быть, суд сохранит ему жизнь. За это Твёрдый убил ее.
В сентябре 1-й полк проводил операцию в Чёрном лесу с целью ликвидации остатков банды Вовка. Привлекался к операции и наш батальон почти в полном составе. В пунктах дислокации подразделений остались лишь старшины рот с отделениями для охраны помещений и имущества.
Старшим в Тлумаче, в ядре батальона, командир назначил меня — с задачей поддерживать связь с гарнизонами. Обязанности начальника штаба на период операции выполнял замкомбата капитан Василий Гусь- ков. В мой резерв были выделены два отделения взвода старшего лейтенанта Павла Устинова. Кроме того, на базе находились расчёт радиостанции, человек десять больных в батальонном медпункте да повар.
Погода стояла прекрасная, в воздухе пахло яблоками и ещё чем-то хорошим, чем обычно пахнет в ядреный сентябрьский день. Мы уже знали об успехе операции. В лесу была ликвидирована бандгруппа из трех человек.
Вечерело. Мы с Устиновым пили чай, обсуждая радостное событие. В это время у окон штаба остановилась "эмка", так тогда ласково называли автомобиль М-1. Из машины вышел начальник райотдела госбезопасности, наш старший оперативный начальник. Это был майор лет сорока пяти, с густой, не по возрасту седой шевелюрой, сухощавый, подтянутый, с обаятельным, добрым лицом. Мне часто приходилось с ним встречаться. Я знал, что он командовал в этих местах партизанским отрядом, имеет несколько боевых орденов. Часто бывая в наших подразделениях, он подолгу беседовал с личным составом, знакомил командиров и бойцов с коварными приемами действий бандитов, учил методам борьбы с ними. В райотделе рассказывали, что это был бесстрашный и умелый партизан. Несколько раз бандиты подстерегали его, пытаясь уничтожить, но из всех боестолкновений он выходил победителем.
Всегда веселый, оживленный, майор сейчас хмурился, был явно чем- то озабочен. Уточнив результаты операции, он спросил:
— Сколько у вас в наличии бойцов?
— Мало, — сказал я.
— А конкретно...
— Конкретно — очень мало. Два отделения резерва, связисты — они дежурят, десять больных, повар да вот ещё мы с Устиновым...
— Да, негусто, — покачал головой чекист и сообщил необыкновенно взволновавшую меня новость: проведав о том, что батальон куда-то убыл, Твёрдый решил расправиться с тёщей. За то, что она якобы проболталась о его местонахождении. А заодно пустить кровь проживающему на хуторе активисту.
— Представляете, мы безуспешно охотимся за ним с того дня, как он появился в районе, а тут... зверь сам идет к нам в руки... Выставить несколько засад — и ему конец...
— Упустить Твёрдого мы не имеем права, — сказал я.
— Что вы предлагаете? — внимательно посмотрел на меня майор.
— Конечно, резерва для засады недостаточно, — ответил я. — Но можно найти подкрепление. Вы поговорите с ребятами в медпункте... Ручаюсь, каждый из них может драться за двоих.
— Ну, если ручаетесь... — взгляд майора потеплел. — Пойдемте в лазарет, к вашим хлопцам.
В разговоре с солдатами он был предельно откровенен. Вкратце обрисовал обстановку. Сказал, что почти все офицеры-чекисты на операции. В райотделе только наряд, который не сменяется уже несколько суток. Рассказал, кто такой Твёрдый и как важно захватить головореза.
— Я прошу больных, — обратился он к молчавшим солдатам, — если кто может, принять посильное участие.
Что тут началось... Все повскакивали с постелей. Каждый старался перекричать своего товарища: "Я!", "Я могу!", "Меня возьмите!"...
Пока бойцам выдавали оружие и боеприпасы, мы с майором и комвзвода Устиновым ещё раз уточнили план, предложенный начальником райотдела, определили задачи каждой группе, порядок действий при тех или иных обстоятельствах, ну и все остальное — по науке.
Как только солнце скрылось за горизонтом, солдаты, маскируясь в садах, двинулись в район выставления засад.
К установленному времени группы заняли свои места. Хотя мы в районе находились немногим более двух месяцев, офицеры, сержанты и солдаты хорошо изучили его. Задачу на местности понимали с полуслова.
Около полуночи бойцы группы сержанта Сторожева услышали шаги идущего по тропинке человека. Как только он поравнялся с засадой, прозвучал окрик: "Стой! Пропуск!".
Бандит понял, что дело его дрянь, упал в картофельную ботву и швырнул гранату. Она взорвалась, не причинив никому вреда.
Сторожев приказал осветить местность и, дав целеуказание трассерами, скомандовал: "Огонь!". Через несколько секунд пошли в небо ракеты и со стороны группы старшего лейтенанта Устинова, и тут же его бойцы ударили из автоматов...
Твёрдый ответил несколькими выстрелами и, не успев перезарядить оружие, затих...
Я подал команду поставить автоматы на предохранители. Зажег карманный фонарь и вместе с Устиновым и двумя солдатами направился через огород к прошитому очередями телу бандита.
Картофель хозяева ещё не выкопали. Жухлые стебли вокруг трупа были срезаны пулями. Твёрдый лежал в борозде, сжимая карабин. Рядом валялись пистолет "вальтер" и круглая граната. Подошел майор, находившийся в засаде у дома. Он поднял гранату и вывернул взрыватель.
— Венгерская гранатка. Из старых, видать, запасов. Ничего, скоро все подпольные арсеналы ликвидируем. Вместе с бандитами... А хлопцы у тебя ох и горячие! Особенно в "медицинской" засаде. С таким веселым огоньком целую банду можно на тот свет отправить... Всем спасибо, выручили!
Утром труп Твёрдого был доставлен во двор райотдела. Его опознала тёща, а потом и жители хутора. Много людей приходило, чтобы воочию убедиться, что неуловимый бандит, державший в страхе всю округу, мертв.
А тут и батальон из Чёрного леса с победой вернулся.
